Я вышел из дому и вдохнул всё что мог,
будто впервые в жизни курил Дымок,
а рядом друг городил взахлёб
о смысле, иронично нахмурив лоб.

Я вышел один и глядел вокруг,
и даль была ближе, чем этот друг,
и ящик почтовый кренил ларёк,
из которого мало ли кто орёт.

Я дверь не толкал ногой, точно начальник базы,
различающий лиазы, уазы, мазы,
блюдущий консерватизм в закуске
и знающий, как это всё по-русски.

Я вышел из дома, клювам метнул крупы.
Если местные нравы были бы не круты,
а кротки, то земля бы не догнала,
кому конкретно стала она мала.

Я вышел из дому, как саботажник-чердак
в альянсе с подвалом, и общая их черта
была не воля к свободе, а потеря одних
себя, подстройка почти под миф.

Ступив на порог, как на подводную лодку с пира
одиночества, я подумал дум спиро спиро,
а выгнать себя в одежде ещё гуманно,
хотя можно примерить шинель тумана.

И не нужно считать календы или декады,
если время тоже выстроило баррикады
аллюзий на то, от чего оно заимело
имя, и я для него не мера.